Психика и минералы

2 Апр 2011 | Автор: | Комментарии отключены

Воздействие минералов на психику
В душевной жизни народов должны быть открыты не только… процессы и связи, какие были выявлены при помощи психоанализа у индивида, но должна быть сделана смелая попытка осветить при помощи сложившихся в психоанализе взглядов то, что осталось темным или сомнительным в психологии народов.

З. Фрейд Тотем и табу

Появившись на рубеже двух столетий (XIX и XX) как психотерапевтический метод, психоанализ в последствии выработал общепсихологическую теорию, объясняющую духовную жизнь человека и общества в целом. Понимая, что культуру и личность разорвать не возможно, З. Фрейд в 1932 г. в «Лекциях по введению в психоанализ» писал: «Я говорил вам, что психоанализ начался как терапия. Но я хотел бы вам его рекомендовать не в качестве терапии, а из-за содержания в нем истины, из-за разъяснений, которые он нам дает о том, что касается человека ближе всего его собственной сущности…». Работы Фрейда открыли новую главу в истории как психологии, так и психиатрии, в их символике и мифологии. Исследование феноменов культуры начинается уже в ранних работах основателя психоанализа «Толкование сновидений» (1900 г.); «Психопатология обыденной жизни» (1901 г.); «Леонардо да Винчи. Воспоминания детства» (1910 г.); «Моисей работы Микеланджело» (1914 г.); «Тотем и табу» (1913 г.) и перерастает в культурологическую концепцию психоанализа («Психология масс и анализ человеческого Я» (1921 г.); «Будущее одной иллюзии» (1927 г.); «Неудовлетворенность культурой» (1929 г.); «Человек Моисей и монотеистическая религия» (1938 г.). Большое значение в этих исследованиях Фрейд уделяет «бессознательной памяти», которая стремится к отреагированию — с одной стороны, и к нахождению за пределами сознания — с другой.

Для понимания и осознания бессознательной памяти был выбран механизм анализа систем символов и ритуалов. Задача символа — сопровождение прорыва бессознательного с целью сублимации, либо подавления влечений. «Человеческая культура была реализована как продукт овладения такими прорывами, одновременно становясь средством их подавления. Во всей совокупности своих явлений и процессов она представляет овеществленный отпечаток коллективного бессознательного» (Д. Рождественский «Психоанализ культурной среды в России»). С позиции психоанализа культура и искусство выстроены на проекциях бессознательного. Камни, в свою очередь, в альянсе минерал-человек отражают бессознательную часть психики индивида, действуя с позиции сублимации (произведения искусства, ювелирные украшения, коллекционные экспозиции, музеи минералов и т. д.) или подавления (психические защиты). Явление камня в истории человека непосредственно связано с культурой и искусством. З. Фрейд отмечал действие культуры, как «защиту от природы», способствующую укреплению Супер-Эго: «Это укрепление Сверх-Я является в высшей степени драгоценным психологическим достоянием культуры». Возможность поддерживать психическое здоровье зависит от механизмов психологической защиты, которые помогают личности, если не предотвратить, то хотя бы смягчить конфликты между структурами. 

У Фрейда защита выполняет функцию примирения между Ид и Супер-Эго, а в работах Хорни, Салливана, Фромма, Балинта и других, речь идет уже о конфликтах и способах их сглаживания между субъектом и окружающим миром, или объектами. Таким образом, Эго становится ареной борьбы противоречивых тенденций, которые диктует Ид через врожденные бессознательные влечения, стремящиеся к удовлетворению (инстинкт жизни и инстинкт смерти) и действующие, чаще всего, одновременно. Супер-Эго — неврожденная структура личности, формирующаяся в процессе жизни ребенка через механизм идентификации с близкими взрослыми. В процессе идентификации у мальчиков формируется Эдипов комплекс, а у девочек — комплекс Электры, связанные с комплексами амбивалентных чувств, которые испытывает ребенок к объекту идентификации. Чем сильнее та часть Эго, которая выполняет функцию проверки реальности, как внутренней, так и внешней, и учитывает требования этой реальности, тем более адаптированным является человек.

Цель всех человеческих стремлений состоит в установлении или в восстановлении гармонии, как внутри себя, так и с внешним миром. Микаэл Балинт (2002 г.) называл подобную гармонию «теорией первичной любви», где первичным объектом, обеспечивающим любовь и гармонию — является мать. Те же психологические процессы, характерные для отдельной личности, распространяются и на  общество в целом. Для многих людей такие «объекты первичной любви представляют собой символы архаичной матери: воду, землю, воздух, реже — огонь». В нашем исследовании подобным первичным объектом является камень, в символике которого представлены все четыре элемента. Здесь я позволю себе не во всем согласиться с Балинтом, так как в мире литотерапии, непосредственно связанной с астрологией и алхимией (основой которых является взаимодействие пяти стихий или первичных элементов: вода, огонь, земля, воздух и эфир), материнскими (иньскими) символами являются вода и земля, а огонь и воздух — проявления активной, мужской (яньской) или фаллической символики, что и позволяет разделить минералы на мужские и женские. В ситуациях душевного кризиса индивид теряет гармонию, а для восстановления психического равновесия стремится вновь обрести ту первичную любовь, которую дарила мать. И ищет те объекты, которые позволят вернуть утраченную гармонию, объект просто должен быть в наличии, чтобы обеспечить утерянный симбиоз. Камень как никто другой подходит для роли такого объекта

Балинт упоминает в своей теории и о других объектных отношениях, которые он называет «филобатическими», когда в силу нарушения или ненадежности первичных объектов индивид для обретения гармонии прибегает к филобатическим безобъектным пространствам, таким как горы, воздух, море, пустыни. Рождаются великие странники, отшельники, легенды о которых встречаются в любой религии. Фактически это нарциссический выбор объектных отношений, когда субъект выбирает объектом любви самого себя, направляя либидо на себя. Теория первичного нарциссизма (3. Фрейд), утверждает, что все либидо сконцентрировано либо в Эго, либо в Ид, либо в Самости. Первичный нарциссизм отличает чувство океанической любви — слияние с миром (3. Фрейд) или «мистического соединения» (Ани Райх). Именно подобное мистическое соединение и позволяет восстановить утерянную гармонию. В жизни взрослого индивида подобное состояние достигается через мир творчества: это и религиозное вдохновение, и возвышенные моменты творчества художника и композитора, и океаническое чувство любви при слиянии с природой, например, на вершине горы и симбиоз с минералом. При этом стоит добавить, что подобные объектные отношения, где субъект — человек, а объект — камень, не требуют ни больших затрат, ни ухода в пустыню, ни восхождения на вершины гор. Они вполне реально достигаемы в наши дни, достаточно приобрести понравившийся самоцвет в магазине или на выставке минералов, или просто сходить на экскурсию в музей камня. Подобное состояние слияния с личностью аналитика встречается и в аналитической терапии во время периодов регрессии пациентов.

В альянсе человек — камень замещающим объектом аналитика является камень, как наиболее доступный объект. Он же способен производить массовую терапию, что в условиях нашего общества имеет огромное весьма актуальное значение. Таким образом, психическое здоровье индивида и общества в целом зависят от эффективности выбранных ими защитных механизмов, которые являются функцией Эго. Наиболее эффективным механизмом защиты является сублимация, так как она помогает направить энергию, которая связана с сексуальными (энергия либидо) или агрессивными (энергия мортидо) стремлениями в другое русло, реализовать ее, в частности, в творческой деятельности. Фрейд считал культуру продуктом сублимации и с этой же точки зрения рассматривал произведения искусства и научные открытия. Явление взаимодействия минерала и человека можно рассматривать, как явление сублимации, способствующее катарсису (реализации накопленной энергии), а следовательно методом психотерапии в рамках терапии искусством (арт-терапии).

Побудителями необходимости защиты могут быть: тревога, связанная с напряжением или с угрозой Супер-Эго (уколы совести) и реальные опасности, т. е. угрозы Эго, идущие от Ид, Супер-Эго и внешнего мира. Эго находится в постоянной обороне. Когда часть этой обороны проецируется на какой-то объект (камень, амулет, талисман), то состояние напряжения ослабевает, что может оцениваться как достижение гармонии, внутреннего равновесия. Талисман от араб. — волшебное письмо; амулет — подвеска. При опросе людей, сознательно использующих минералы, большая часть (80%) отметила использование камня в качестве «инструмента для достижения внутренней гармонии». В этом случае камни можно рассматривать в качестве так называемых «экранных защит». Примером экранных защит могут служить кристаллы, которые использовали шаманы в виде друга-помощника

Идентифицируясь с тем или иным камнем через его символическое содержание, шаман интроецирует образ героя-спасителя, используя магическое мышление соплеменников и удовлетворяя собственное стремление к всемогуществу. Ритуал, как правило, сопровождается знаменитым шаманским танцем с использованием звуков бубна и прочими атрибутами, усиливающими гипнотическое действие происходящего. Отто Ранк в работе «Миф о рождении героя» (1908 г.) отмечал связь мифа с манией величия у параноиков: «…рассматриваемые нами мифы о герое во многих своих сущностных чертах совпадают с маниакальными идеями определенного круга душевнобольных людей, страдающих манией преследования и манией величия. Так называемых параноиков». В нашем случае действия шамана можно диагностировать как проявление мании величия. А действия соплеменников, как одержимость манией преследования. Сам ритуал является проявлением обсессивного невроза, цель которого — снижение чувства тревоги повторением навязчивых, стереотипно последовательных действий. Здесь же действует механизм идеализации, подобный тому, как беззащитный ребенок идеализирует всемогущего родителя, обеспечивая покой, защиту и иллюзию контроля. Обеспечивается базовое доверие, необходимое для психического выживания ребенка (в нашем случае дикаря). «Матери, я думаю, создают чувство доверия у своих младенцев таким обращением, которое соединяет в себе чуткую заботу о личных нуждах ребенка с непоколебимым ощущением личной надежности в структуре доверия данной культуры» (Э. Эриксон, 1953 г.). Организуется психическое выживание племени.

Те же механизмы действуют в любой религии. А потребность в реанимации этих механизмов защиты тем сильнее, чем меньше стабильности в обществе, и чем глубже конфликты, переживаемые как обществом в целом, так и отдельными его членами, в частности. Недаром любые социальные кризисы дают массовый всплеск психопатических проявлений и потребность в массовой самотерапии. Такую психотерапию обеспечивают религия (христианство имеет опыт тысячелетней массовой психотерапии) и культура — через поиски новой идентичности, новых идеалов и новых духовных ценностей. Функции символически замаскированного удовлетворения социально неприемлемых инстинктов (желание убить плохого отца, замаскированное под крушение старых идеалов) религия разделяет с мифами, в которых миф о камне имеет не последнее место. Здесь же мы можем встретить прославленные мифы об

Эдипе или Электре. Разыгрывается все тот же семейный роман, где власть — это отец, родина — мать, которую надо освободить, сбросив неугодного правителя, а сам герой — народ, потерпевший крах ложной идентичности. Отсюда комплекс вины и крест жертвенности. Символ жертвенности и жертвы встречается в символике многих минералов (камень-жемчуг невест Христовых; аметист — камень нимфы Аметис, жертвы любви бога Диониса). Некоторые религиозные системы человечества оказались способны видоизменить и сублимировать инстинкты и, таким образом, замаскировать их удовлетворение, отсюда потребность в поисках новых религий и идеи слияния религиозных систем Запада и Востока…

Во взаимоотношениях человека и камня проявляется еще один механизм — использование его в качестве переходного объекта. Понятие «переходный объект» ввел Д. Винникот (1958 г.): «материальный объект, имеющий для младенца особую ценность». В парадигме психоанализа подобное явление считается нормальным, так как позволяет ребенку осуществить переход от орального отношения к матери к «объектным отношениям». Переходные объекты помогают осуществить переход от инфантильного нарциссизма к объектной любви и от зависимости — к уверенности в себе. Амулеты, талисманы, обереги, выполненные из камня или другого материала, служат индивиду в качестве подобных «переходных объектов», помогая инфантильному человеку перейти от зависимости к уверенности, обеспечивая безопасное пространство и снижая чувство тревоги.

Принято считать, что защитными механизмами руководит Эго. Минерал в качестве переходного объекта является своеобразным механизмом защиты, действующим в ситуации конфликта и направленным на снижение чувства страха, беспомощности, одиночества, обеспечивая необходимое индивиду безопасное пространство, снижая сепарационную тревогу, что особенно актуально в России, где так велика роль матери.

В кризисных ситуациях (как индивидуальных, так и групповых) камень в качестве переходного объекта способствует выбору новой идентичности на основе проецирования базовых потребностей в условиях новой реальности. Создается новый миф с новыми персонажами, обеспечивается переходное пространство в условиях базового доверия, формируются новые ценности. Рассмотрим это предположение на анализ символики такого камня, как нефрит. «Камень Правителя Неба и императоров Китая, символизирующий космическую энергию, силу, власть, неподкупность, бессмертие» (Д. Тресиддер). Символ Земли и Солнца. Очень популярен на Востоке и в Мексике. В России стал пользоваться популярностью в период глобального кризиса конца прошлого века, когда был разрушен старый миф, а вместе с ним произошел крах ложной идентичности. Китайские алхимики верили, что нефрит имеет совершенную форму и в этом смысле замещает золото как символ абсолютной чистоты. Нефрит — силикат кальция, магния, железа. Тонкокристаллическая горная порода из иголочек амфибола. Наибольшей популярностью — пользуются зеленая и белая разновидности. Изделия из нефрита находились в употреблении целые века, передаваясь по наследству из поколения в поколение. Твердость нефрита не велика (5,5-6 баллов по 10-балльной шкале Мооса), но благодаря своей вязкости, он считается самым прочным материалом. При археологических раскопках древних захоронений часто находили топоры из нефрита и лазурита, при этом обнаружилось, что время не повлияло на состояние нефритовых изделий. В Китае нефрит — святой камень, символизирующий пять добродетелей: чистоту, милосердие, справедливость, мудрость, храбрость. Нефритовые фаллические жезлы популярны в современной литотерапии.

Появление его в России 1990 гг. сложно назвать случайностью. Исходя из парадигмы детерминалистской интерпретации мифа о появлении камня период социальных, политических и психологических катастроф, это связано с потребностью в переходном пространстве, обеспечивающем базовое доверие для того, чтобы, оттолкнувшись от него, найти новую индивидуальную и групповую идентичность. Все свойства камня от физических (вязкость) до психологических (милосердие, справедливость, мудрость) демонстрируют прорыв бессознательных потребностей, используя язык символов. Здесь же камень символически проявляет и экзистенциальные запросы нового времени (миф бессмертия и космического единения). Актуальность переходных объектов в нашей стране объясняется преимущественно доэдипальными формами психического развития, иррациональностью мышления, ролью архетипа Матери в коллективном бессознательном нации и симбиоза матери с младенцем — в формировании зависимого типа личности. Российскую ментальность отличает, как считает Д. Рождественский (2002 г.) «безысходная детско-материнская — зависимость. В этой гигантской матке, поколение за поколением, рождается русский человек, напоминающий ребенка: тревожный, любовно настроенный к Матери-родине и крайне амбивалентно — к Отцам… импульсивный, мало склонный считаться с реальностью, все принимающий наивно-материалистично, желающий всего и сразу «по щучьему велению, по моему хотению», любящий сказки и любящий винить в своих бедах правителей, инородцев, заокеанских империалистов — кого угодно, кроме себя».

Психоанализ рассматривает каждое психическое явление как следствие, в котором есть специфическая психологическая причина. Рассмотрим это утверждение на примере механизма психических защит.

Современный психоанализ различает первичные (примитивные) и вторичные (высшего порядка) защитные механизмы. Знание концепции защит и разнообразия защитных механизмов, используемых в человеческом бытие, является решающим для понимания психоаналитической диагностики характера и структуры личности и служит необходимым моментом в успешной психотерапии. Понимание защитных паттернов дает понимание о бессознательных психических процессах той или иной личности. Нэнси Мак-Вильямс относит к примитивным защитным механизмам следующие защиты: изоляция, отрицание, всемогущий контроль, примитивная идеализация, проекция, интроекция и проективная идентификация, расщепление ЭГО, диссоциация. Защитные механизмы высшего порядка: вытеснение, регрессия, интеллектуализация, рационализация, морализация, раздельное мышление, штудирование, поворот против себя, смещение, реактивное образование, реверсия, идентификация, отреагирование, сексуализация, сублимация. Другие авторы включают в механизм психической защиты такие феномены, как перемещение, аскетизм, девалюация, подавление, оглушение (алкоголь, наркотики, психотропные и аналгетические вещества), перенос, сопротивление, ирония, образование симптомов и пр. (Э. Киршбаум, А. Еремеева, Р. Урсано, С. Зонненберг, С. Лазар).

Другие статьи категории "Психосоматика":

Twitter-новости
Читать нас
О сайте

На сайте представлена информации о комплексе упражнений способствующих укреплению и увеличению полового члена, взгляд на гомосексуализм с точки зрения медицины.